– Они нам не враги. Флор. Сейчас – время для дипломатии, – ответил юноша. – Во всяком случае, я не рискну оставить здесь Фаламеезара в одиночестве.

Черные глаза блеснули в его сторону, и, распрямившись, девица всадила нож в стену.

– Может быть, ты и прав, но я понимаю Талею. Терпеть не могу, когда мне указывают, куда ходить, а куда не ходить, да еще уверяют, что все это для моего же блага. Старшие братцы и сестры двадцать лет твердили мне эти слова. Черт меня побери, если я позволю какому-то меховому чучелу диктовать мне то же самое.

– Тихо, тихо… Дети, дети.

Все повернулись. Наблюдавший за ними Клотагорб неодобрительно качал головой.

– Все это пригодится на поле боя в грядущей войне, но она еще не началась. Меня здешние злачные места не интересуют ни в коей мере. – Он улыбнулся Джон-Тому. – И я останусь здесь, чтобы в случае необходимости удовлетворить стремление к беседам, не оставляющее нашего громадного компаньона.

– Но вы уверены… – начал Джон-Том.

– Я внимательно слушал вашу болтовню, кроме того, ты дал мне исчерпывающие наставления. Основные убеждения этого дракона настолько примитивны, что ими несложно манипулировать. К тому же драконам и волшебникам по природе своей положено понимать друг друга. Мы найдем, о чем переговорить. А вы идите, если хотите. Вы выполнили все, о чем я просил вас, и заслужили отдых. Поэтому в случае необходимости я займу вашего друга-дракона и помогу вам улизнуть.

– Не знаю. – Джон-Том поглядел на храпящего колосса. – У него пытливый, но односторонний ум…

– Я постараюсь избегать экономики, которая его так интересует. Как только вы уйдете, я заложу дверь снаружи… Простейшая левитация. Если засовы останутся на месте, а внутри будут слышаться голоса, стража решит, что все мы внутри. А че, тока это, наверно, трудно для него будет.

Мадж подпрыгнул – настолько точно волшебник передал его голос.

От стропил отделился темный силуэт.

– А как же я, Мастер? – Пог вопросительно глядел на чародея.

– Ступай с ними, если хочешь. Сегодня ты мне не потребуешься. Только держись подальше от борделей. Помни, что именно склонность к этим заведениям и привела тебя сюда, не то придется привыкать к новому хозяину.

– Не беспокойся, босс. Спасибо! – Пог поклонился в воздухе, изобразив нечто вроде пике.

– Не верю я тебе, но раз все идут, тебя не удержишь. Полное отсутствие морали, – пробормотал с пренебрежением Клотагорб. Пог же просто подмигнул Джон-Тому.

– Вы сказали, что поможете нам улизнуть. Каким это образом? – осведомилась Флор. – Через стенку?

Клотагорб хмуро, насколько это позволяла невыразительная физиономия черепахи, поглядел в сторону Флор.

– Ты недооцениваешь возможности столь умудренного чудотворца, каковым я являюсь. Если я поступлю, как ты предлагаешь, этим, снаружи, сразу же станет ясно, что произошло. Ваше возможное отсутствие должно остаться незамеченным. Когда чуть-чуть стемнеет, я скрытно переправлю вас на улицу.

Так и случилось – через несколько часов они оказались в узком боковом проулке. В ночном тумане мерцали масляные фонари, свет пробивался из-за закрытых ставней. Вокруг еще слабо шумел город, чересчур большой и Деловитый, чтобы спать по ночам.

Позади за пустынной площадью высился грузный высокий барак, в котором они буквально только что находились.

Джон-Том полагал, что Клотагорб совершит нечто необыкновенное, например переместит их в другое здание.

Волшебник же просто направился к боковой двери и, магическим или иным путем воспроизведя голос одного из доселе похрапывающих часовых, нанес ряд оскорблений предкам его напарника. Жертва грубых нападок, разбудив по-прежнему подремывавшего обидчика, приступила к мерам физического воздействия.

В создавшейся ситуации Казу и Талее ничего не стоило, прокравшись за спинами драчунов, уверенной рукой применить камни, изъятые из мостовой, и на время прекратить дискуссию.

Хотя Джон-Том рассчитывал увидеть чудеса в исполнении Клотагорба, он вынужден был признать, что вопрос решен вполне эффективно.

Никто не тревожил и не нападал на них на главной улице города. Волей или неволей жители его явно держались в стороне от казармы.

Вскоре начали попадаться и пешеходы, однако, невзирая на рост Джон-Тома и Флор, путешественники не привлекали к себе особого внимания. Талее и Маджу еще не приходилось бывать в Поластринду. Они старались держаться непринужденно, однако не в силах были скрыть трепет.

Джон-Том и Флор ничего не знали о здешних обычаях, но, подобно Погу, вполне представляли размеры города. Поэтому по безмолвному согласию отряд возглавлял Каз. Через некоторое время надвинувший на голову капюшон Джон-Том уже начал находить уютными промокшие улицы. Нависшие балконы, мигающие масляные фонари – все было, как в Линчбени. Единственное различие состояло в числе ссор, драк, а также в громкости выражений любви, ругательств, хохота и щенячьего плача, доносившихся из-за закрытых дверей и окон.

Как и в Линчбени, самые верхние этажи населяли всякие древесные жители: летучие мыши, родня Пога, или птицы в юбочках-килтах. Ночные летуны вовсю резвились в небе, их силуэты то и дело плясали или дрались на фоне занавешенной облаками луны.

Мимо протопала компания подгулявших енотов и коати. На плащах и жилетах темнели свежие пятна. Среди них затесалась абсолютно пьяная рысь в широкополой шляпе и роскошной длинной юбке. Короткохвостая, кошачьими глазами вглядывающаяся в ночь, она казалась сошедшей со сцены – из представления о Коте в сапогах, – однако же сопровождавший ее коати лапал кошку далеко не сказочным образом.

Навстречу им двигалась группа полевок и опоссумов. Пробудившиеся после дневного отдыха звери торопились на работу. Гуляки не желали уступать дорогу. После толкотни и пинков, впрочем, незлобных, работники отправились дальше.

– Теперь сюда, – направил друзей Каз. Они свернули на узкую извилистую улочку. Здесь было потемнее, а шума из всяких весьма деловых заведений прибавилось. В окнах маячили размалеванные физиономии, обязанные своими яркими красками не только одной косметике. Обладательницы их – вне сомнения, все они были самками – манили к себе путешественников.

Время от времени на их физиономиях обнаруживались признаки неделового интереса. В основном взгляды эти были обращены на Джон-Тома и Флор. За взглядами следовали комментарии, восхищенные и весьма откровенные.

– Уж ноги заболели, – упрекнул Джон-Том Каза. – Сколько еще осталось? Куда ты нас ведешь?

– В общем-то никуда, мой друг. Просто подыскиваю заведение, наделенное всеми достоинствами сразу. Сыграть можно не в каждой таверне; там, где это разрешено, не всегда можно подкрепиться, а репутация таких мест, где можно и то, и другое, частенько бывает сомнительной.

Они обогнули еще один угол. К своему удивлению, Джон-Том обнаружил возле себя Талею.

– Хорошо все-таки пройтись, – проговорил он без особой цели. – Не то чтобы мне было не по себе в казарме, тут дело в принципе. Если они полагают, что могут лишить нас свободы перемещения, значит, будут стремиться к этому, невзирая на информацию, имеющуюся у Клотагорба.

– Это так, – согласилась она, – но сейчас меня беспокоит другое.

– Что же? – На пробу он обнял ее за плечи. Девушка не противилась. Он вспомнил то утро в лесу, когда, проснувшись, обнаружил ее прижавшейся к нему. И прежнее тепло исходило от нее через рубашку и куртку с капюшоном. Через пальцы, по руке оно растеклось по его телу.

– И что же тебя взволновало? – с пылом спросил он.

– То, что нас преследуют уже несколько минут. – Удивленный Джон-Том начал поворачиваться, когда в бок его впился острый локоть.

– Не смотри на них, идиот! – Он заставил себя глядеть прямо вперед. – По-моему, их шестеро или семеро.

– Может быть, тоже собрались развлечься, – с надеждой проговорил молодой человек.

– Едва ли. Тогда они не стали бы идти за нами, свернули бы на другую улицу… Подошли бы поближе. А такой постоянный разрыв между нами не сулит ничего хорошего.